Три кубометра русских книг

К 130-летию со дня смерти Карла Маркса — философа, социолога и экономиста, одного из наиболее глубоких критиков капитализма и основателей теории социализма.

Как-то, находясь на лечении в Карлсбаде (теперь Карловы Вары), Маркс познакомился с видным русским социологом, юристом Ковалевским, также лечившимся водами. Оба они совершали длительные прогулки по прекрасным горам Богемии беседуя по самым различным вопросам науки, искусства, политики.

Однажды они зашли в таверну, славящуюся отменным пивом.

Два переодетых шпика, неотступно сопровождавшие Маркса с самого его приезда, сейчас же появились в дверях таверны. Заметив их, Маркс сказал с веселой усмешкой:

— Мой однофамилец — начальник полиции в Вене — так любезен, что и на этот раз приехал Карлсбад одновременно со мной. Рьяный парень! Вот достойный пример ревностной службы и исполнения долга.

Маркс, постоянно изучавший Россию, нашел в Максиме Максимовиче Ковалевском друга, но только по науке, как он сам определил свои с ним отношения, подчеркнув при этом полное различие в социальном мировоззрении и целях.

В 1876 году Ковалевский, молодой весьма одаренный русский ученый, часто посещал Маркса в Лондоне.

Ковалевский как раз незадолго до этого побывал в Америке, а Маркс намеревался во втором томе «Капитала» отвести значительное место вопросу о накоплении капитала в Соединенных Штатах и в России. Маркса также чрезвычайно интересовала русская экономическая и историческая литература, которую основательно знал Ковалевский. Не только Марксу, но и его жене были приятны посещения этого гостя из России, Женин Маркс настойчиво изучала в это время русскую литературу и даже писала о ней во «Франкфуртской газете».

Ковалевский был умнейшим человеком, неиссякаемым в беседе. Особенно глубоко он знал всеобщую историю и юриспруденцию. Не будучи последователем Маркса, он, однако, оценил по достоинству его знания и трудолюбие, страстность в политической борьбе и почувствовал в авторе «Капитала» и вожде интернационала душу гиганта, с которым не шли ни в какое сравнение какое сравнение все так называемые большие люди. Ковалевский был значительно моложе Маркса, но никогда не замечал с его стороны ни малейшей тени пренебрежения старшего к младшему. Он гордился знакомством с Марксом, радовался, что имел счастье встретиться с одним из тех умственных и нравственных вождей человечества, которые по праву могут считаться великими.

Чаще всего Ковалевский находил Маркса в библиотеке. Маркс бывал так погружен а работу, что не сразу замечал появление гостя. Он неохотно отрывался от рукописей, книг, газет на различных языках, которые читал. Среди итальянской, испанской, русской, немецкой, английской прессы Максим Максимович обнаружил и бухарестскую газету «Румын». Хозяин дома, впрочем, владел свободно не только румынским, но и сербским, и русским языками.

В библиотеке, где Маркс проводил много времени, стояли шкафы и полки, до отказа заставленные справочниками и книгами, исключительно такими, которыми пользовался Марке для своей работы. Много времени в эту пору отдавал Маркс русской истории. Из «Исторических монографий» Костомарова он выписывал то, что рассказывало ему о Разине. Внимательно прочел он исследование Васильчикова о землевладении и земледелии в России и других европейских государствах.

Один из больших шкафов и открытые полки были отведены в кабинете особо под русские книги. В записную книжку типа каталога Маркс старательно внес все их названия. Он озаглавил свой список: «Русские книги в моей библиотеке!».

Максим Максимович Ковалевский получил приглашение от Маркса встретить в его семье Новый год. До прихода гостей Маркс расспрашивал Ковалевского о железнодорожном хозяйстве России, ссылаясь на полученную им из Петербурге книгу Чупрова. Затем беседа перешла на вопросы экономической истории мира. Ковалевский не без удивления узнал, что Маркс возобновил занятия математикой, дифференциальными и интегральными исчислениями для того, чтобы проверить значимость новейшего математического направления в политической экономии.

Как и все посещавшие Маркса молодой русский ученый с первой встречи попал под высокое обаяние его жены. Благородство ее внешнего облика, стоицизм в борьбе с житейскими лишениями, простота обхождения, ум, слегка насмешливый и ясный, привлекали каждого, кто узнавал Женни ближе.

— Прошу вас в новом году, не дарить Мавру столько русских книг как в предыдущем, — шутливо сказала Женни в новогодний вечер Ковалевскому. — Иначе он но сможет закончить свое капитальное сочинение и мне придется наказать вас.

— В таком случае ни одного казенного издания о ходе кредитных операций в России доктор Маркс более от меня не получит.

— Вот хорошо. А то господин Энгельс уверяет, что у моего мужа накопилось три кубометра русских книг…

(по книге Галины Серебряковой «Вершины жизни»)