Лживая пропаганда. Как изучают аудиторию

Продолжаем публикацию глав из книги Г.Н. Вачнадзе «Идеологические диверсии империализма», изданной в 1981 году. В ней рассказывается о приёмах и методах империалистической пропаганды, направленной против Советского Союза и других стран со­циализма.

Важная роль в практическом осуществлении внешнеполитической пропаганды Запада на страны социализма отводится изучению аудитории и анализу эффективности воздействия на общественное мнение.

Управление международных связей и его предшественник — Информационное агентство США — тратили по линии отдела исследований и оценок до 5 млн. долларов ежегодно. Двести сотрудников проводили каждый год в среднем по пять крупных исследований по наиболее актуальным вопросам пропагандистской деятельности, привлекая к их выполнению частные организации, в том числе и службы общественного мнения в различных странах мира.

Буржуазная пропаганда старается систематически получать данные об эффективности пропагандистского воздействия своих программ «на Восток».

Но как оценивать эту «эффективность»? Можно по количеству получаемых редакциями писем. Письма из социалистических стран Европы подвергаются особенно тщательному изучению. По словам западногерманской газеты «Франкфуртер альгеймайне», их в редакцию «Немецкой волны» приходит не более … 6 в месяц. Однако «каждое письмо советского радиослушателя отмечается желтой булавкой на карте СССР».

Результаты пропагандистского воздействия своих радиостанций на Западе склонны иногда определять… по объему критических материалов в их адрес, появляющихся в социалистической прессе. На основании этого «метода» относительная важность «Голоса Америки» была определена в 30%, радиостанции «Свобода» — 30%, Би-би-си — 15%, «Немецкой волны» — 15%, остальные — 10%.

Как обстоит дело в действительности? Бывший руководитель отдела исследований американского информационного агентства ЮСИА К. Спаркс считает, что об эффективности американской внешнеполитической пропаганды нельзя судить, исходя из случайных цифровых данных. В статье «Как рекламировать идеи дяди Сэма в 70-е годы» он приводит слова известного американского дипломата Дж. Гэлбрейта: «Вашингтонское ЮСИА ужасно. День за днем оно ведет мрачные и надоедливые передачи с нападками на СССР … в самой отталкивающей и неприглядной форме». По мнению Спаркса, американская пропаганда терпит провал, и объясняется это прежде всего тем, что «информационные, а также культурные усилия и даже внешняя политика США тащатся позади изменяющегося мира».

Вопрос об эффективности внешнеполитической пропаганды встал перед империалистическими кругами Запада, и прежде всего США, особенно остро в 70-е гг., в условиях разрядки международной напряженности, когда они столкнулись с серьезными затруднениями в освещении для мирового общественного мнения собственной внутренней и внешней политики.

Особые трудности испытывают США в области пропагандистской деятельности на социалистическую аудиторию. Одна из причин этих трудностей состоит, по признанию самих «советологов», в использовании неправильных типологических моделей потенциальной аудитории западной пропаганды в социалистических государствах.

Буржуазные теоретики, моделирующие аудиторию социалистических стран, основываются на ложной предпосылке о существовании там неких «оппозиционных сил». Наличие таковых выводится — согласно порочной логике фальсификаторов — из непринципиальных различий между теми или иными слоями социалистического общества. Так, «советолог» А. Браун (университет в Глазго, США) вопреки здравому смыслу рассматривает в качестве «конфликтующих групп» … руководящих партийных работников и рядовых членов партии, крупные и малые национальные общности, верующих и атеистов, творческую и инженерно-техническую интеллигенцию.

У молодежи буржуазная пропаганда стремится зародить сомнение в осуществлении планов коммунистического строительства, противопоставить молодых старшему поколению. При этом она опирается на то, что, как однажды заявил один из руководителей восточноевропейского отдела Би-би-си М. Лей- тли, «советская интеллигенция включает в себя высокий процент молодых людей, у которых такие же вкусы, как и у молодежи на Западе… Брешь между поколениями в Советском Союзе, между теми, кто прошел две мировые войны, голод и массу лишений … и теми, кто вырос в послевоенные годы, является широкой и глубокой».

Столь же фантастические выводы содержатся не только в текстах радиопередач и в прочих пропагандистских материалах, но и в исследовательских разработках «советологов».

Не соответствующие действительности положения об «оппозиционных силах» и «нестабильности» (непрочности) политического строя в странах социализма не выдерживают никакой критики. Вот что пишет по этому поводу сотрудник Кёльнского федерального института по изучению Востока Г. Веттиг: на Западе «никто всерьез и не думает, чтобы на Востоке оппозиционные, симпатизирующие другой стороне силы смогли обрести сферу политического действия». Тем не менее антисоветские пропагандистские кампании, неизвестно на кого рассчитанные в социалистических странах, продолжаются. Московский корреспондент лондонской газеты «Таймс» отмечал, что «радиостанция «Голос Америки» за последнее время отводит столько времени сообщениям о советских диссидентах, что может сложиться впечатление, как будто во всей этой стране происходит открытое восстание, чего, несомненно, нет». Передачи враждебного характера наносят ущерб взаимопониманию, сотрудничеству и разрядке.

Ошибочность и бесперспективность ориентации империалистической пропаганды на некую «оппозицию» в советском обществе очевидны — и не только для советских людей. Западногерманский журналист Г. Перцген, хорошо знакомый с жизнью в СССР, в свое время подчеркивал: «Было бы ошибкой концентрировать свое внимание и симпатии, как это имеет место в последние годы, на секте, состоящей из нескольких сотен, может быть тысяч, изолированных, ориентирующихся на Запад диссидентов, в то время как основная масса 250-миллионного населения советской страны идет совершенно другим путем».

Подобного рода предупреждения и рекомендации для внешней политики США, адресованные администрации президента Дж. Картера, высказал также американский дипломат Дж. Кеннан. Касаясь проблемы «инакомыслия среди интеллигенции» в СССР, он отмечает, что, «вероятно, это не такая уж большая проблема, как заверяет нас американская печать». Во всяком случае, указывает Кеннан, США должны воздерживаться от шагов и жестов, которые могут быть истолкованы СССР как вмешательство в его внутренние дела. Он возражает против поддержки диссидентов, заявляя, что это «мешает решению главной задачи в отношении России», состоящей в том, чтобы «уменьшить опасность, которую представляет для обеих стран нынешнее военное соперничество».

В социалистических странах нет политических сил, на которые империализм мог бы опереться в своей подрывной деятельности; отсутствие объективных предпосылок для их возникновения и было причиной провала всех кампаний антисоветской пропаганды «холодной войны». Все это должно было бы убедить незадачливых «советологов» в тщетности надежд на идеологическое «размягчение» социализма. Но они продолжают свою деятельность в этом направлении и не отказываются дифференцировать социалистическую аудиторию по степени приверженности идеям коммунизма.

«Советологи» часто сетуют на «крайнюю сложность» определения параметров общественного мнения в СССР. Весьма трудно определить самый смысл этого понятия в Советском Союзе, как и в любой другой социалистической стране, считает видный английский «советолог» А. Браун. Он обращает внимание читателей журнала «Совьет стадиз» на «политику советского руководства как отражение наиболее популярных в советском обществе взглядов и чаяний».

Показательной является главная задача советской внутренней политики — обеспечить значительный подъем материального и культурного уровня жизни народа. Полное одобрение масс, считает Браун, получает и советская внешняя политика: «В странах, которые война затронула издалека (и которые не потеряли в ней 20 млн. граждан), преданность делу мира лишена, вероятно, той эмоциональной напряженности, которая характерна для рядового русского человека».

В действительности общественное мнение в СССР, запросы и интересы советских людей не интересуют буржуазных идеологов. Им важно выработать способы привлечения внимания социалистической аудитории, поддержания контактов и установления «атмосферы доверия»; их цель — с помощью пропагандистских трюков дезинформировать, вводить в заблуждение людей и тем самым вмешиваться во внутренние дела суверенных государств.

Удачным считалось в США исследование, осуществленное еще в 50-х гг. Центром по вопросам русской политики при Гарвардском университете. Двадцать его сотрудников провели почти целый год в Мюнхене, допрашивая бывших советских граждан и добывая подробные сведения о самых различных сторонах жизни в Советском Союзе. В результате было собрано 336 биографий выходцев из СССР, 375 тематических интервью, заполнено 1200 анкет. В историю американской «советологии» это исследование вошло под названием «гарвардского проекта». Но о какой хотя бы приблизительной научной достоверности этих документов может идти речь, если они были разработаны на основе бесед с эмигрантами из СССР периода второй мировой войны — в большинстве своем военными преступниками, предателями и перебежчиками, классовыми врагами Советского государства. И тем более странно слышать в конце 70-х гг. такую оценку этих разработок: «Гарвардский проект» по-прежнему остается наиболее эффективной попыткой ознакомления с Советским Союзом». Ее высказала газета «Вашингтон пост» в связи с намерением американских «советологов» продолжить изучение «внутренних пружин советского общества» с помощью анкетирования лиц еврейской национальности, выехавших из СССР в Израиль для воссоединения разрозненных семей и т. п.

Нередко бывает трудно найти грань, где кончается «советология» и начинается разведка. Сообщения осведомителей и профессиональных шпионов, реферативная работа — вот те каналы, по которым собирается значительное количество разнообразной информации об общественно-политическом, экономическом и культурном положении в странах социализма. Радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», к примеру, содержат целые штаты осведомителей из числа эмигрантов при каждом из своих «корреспондентских пунктов» в европейских столицах, на Ближнем и Дальнем Востоке. В американской печати указывалось однажды их общее число — около 800! Чем они занимаются? Австрийская газета «Фольксштимме» писала о венском филиале РСЕ: «Свободная Европа» осведомлена о прибытии с Востока каждого поезда, каждого автобуса, каждой туристской группы. Сотрудники радиостанции рыщут по венскому вокзалу, по гостиницам для иностранцев, ходят по пятам гостей. Агенты интересуются буквально всем — и вопросами внутренней жизни коммунистических партий, и экономическими проблемами, и культурной жизнью, и сведениями об аэродромах и военных объектах, и даже причинами опоздания поездов, ценами на продукты питания и жилищными вопросами».

У неискушенного человека такая встреча не вызовет подозрения. В разговоре задаются самые безобидные вопросы, но ни один не ставится случайно, подчеркивал по этому поводу французский журнал «Нувель обсерватер». «Эта прекрасно отработанная практика является системой отменного политического шпионажа».

Ежегодно сотрудники PC и РСЕ «интервьюируют» по всей Западной Европе от 5 до 7 млн. туристов, возвращающихся из поездок по социалистическим странам. Масштабы «исследовательской» деятельности радиостанций, использующих в массовом порядке приемы классического шпионажа, удивляли даже западную буржуазную прессу. «Большую часть энергии своих сотрудников и средств бюджета РСЕ направляет на исследования, имеющие целью выявить мнения и убеждения восточных европейцев»,— заметил американский еженедельник «Сатердей ревью». Лишь 20% получаемой на РСЕ информации идет в эфир — остальное использует американская разведка.

Идеологи антисоветизма пытаются расширить непосредственные контакты с определенными группами населения социалистических стран. Но сама по себе пропаганда не может быть лучше тех политических доктрин, которые она обслуживает. Это обстоятельство создает огромные трудности для империалистических кругов. Если внутри ведущих капиталистических держав идеологическая обработка подкрепляется методами подавления протеста прогрессивных сил — мощью полицейского, судебного, а иногда и военного аппарата, то пропагандистские идеи и лозунги «на экспорт» лишены такой внушительной поддержки.

Существует и другой момент, отмеченный в обращении Дж. Кеннана к администрации Картера. США, подчеркивает автор, могут стать для остального мира примером для подражания «только в том случае, если они сначала приведут в порядок собственный дом». В настоящее время внешнему миру вряд ли покажутся привлекательными такие стороны американского образа жизни, как насилие, преступность, инфляция (валютный кризис), безработица, продажность печати и т. п. «Пусть те американцы,— говорит Кеннан,— которые самоуверенно объявляют, что знают, чего хотят другие народы… лучше призадумаются над тем, не навязывают ли они собственные ценности, традиции и привычки людям, для которых эти вещи не имеют значения».