Символ его жизни

Окончание очерка «Рубакин».

Популярность Рубакина и его авторитет в среде пере­довых рабочих и демократической интеллигенции Петер­бурга вызывают ответные действия жандармского уп­равления.

За Рубакиным устанавливается слежка. Цензура ста­новится по отношению к нему особенно строгой. Ему при­ходится скрываться под псевдонимом, и он публикует ряд статей за подписью «Сергей Некрасов». Но и это не спасло Рубакина. Вскоре его высылают из Петербурга на два года.

Рубакину удалось пробраться в Крым. Он живет близ Алушты, в глухой татарской деревушке. Здесь он пишет ряд революционных брошюр.

Полиция просчиталась. Вместо изоляции Рубакина получилось обратное. Рубакин еще теснее связался с ре­волюционными кругами, еще активнее участвовал в борьбе.

1904 год. Канун революции. Рубакин снова в Петер­бурге.

Знаменательно его выступление на съезде деятелей по техническому и профессиональному образованию:

«Да, господа, пора констатировать крайне важный факт нашей общественной жизни,— сказал Рубакин.— У трудящихся классов России быстро нарождается своя собственная интеллигенция. Мною собраны цифры и фак­ты, доказывающие, что впереди всей читающей массы уже давно стоят именно фабрично-заводские рабочие, русский пролетариат.

Подъем книгоиздательского дела в России совпадает с 1896-м годом — тем самым годом, когда пролетариат впервые выступил на историческую арену, когда тридца­титысячная петербургская забастовка открыла собой ве­ликое русское освободительное движение, как политиче­ское, так и социальное».

«Господа!.. — закончил Рубакин.— Русская револю­ция наступила!»

Вокруг Рубакина все суживалось кольцо. Репрессии царского правительства все возрастали. За ним был ус­тановлен бдительный надзор жандармского управления. В 1907 году Рубакину предложено покинуть Россию. Он вынужден эмигрировать за границу.

Рубакина насильственно вырывают из родной почвы, его пытаются изолировать от русского общества, лишить возможности продолжать борьбу. Ему приходится рас­статься с самым дорогим для него — с библиотекой. Но книги должны жить, должны светить людям, должны ло­мать оковы бесправия, вести людей к свободе!

Рубакин отдает свою библиотеку народу.

25 марта 1907 года он передает библиотеку в собст­венность Петербургскому отделу Всероссийской лиги образования.

При передаче библиотеки он говорил:

«Мы вступаем в эпоху не только политической, но и социальной перестройки… Со студенческой скамьи я всегда был противником общественного порядка, осно­ванного на началах частной собственности. В настоящее время я нахожу своевременным сделать логический вы­вод из основных предпосылок моего миросозерцания. Считаю делом своей совести служить победе этого миро­созерцания не только пером, а передать свою частную собственность в нераздельное общественное владение Петербургскому отделению Всероссийской лиги образо­вания, а в ее лице — всему петербургскому населению, и прежде всего — петербургскому пролетариату и трудо­вой интеллигенции».

Попав в Швейцарию, Рубакин организует новую биб­лиотеку. Вскоре она вырастает в крупное книгохранили­ще — в 100 000 книг и становится центром для русских политических эмигрантов.

Библиотекой Рубакина пользуются Ленин, Крупская, Плеханов, Луначарский, Вера Фигнер.

Рубакин продолжает свою научную работу. Здесь соз­дается выдающийся трехтомный труд «Среди книг», два тома «Введения в библиологическую психологию», дру­гие книги и множество научно-популярных статей. В 1920 году Рубакин был избран членом Международного биб­лиографического бюро в Брюсселе. Библиотека Рубаки­на становится Институтом по изучению библиологиче­ской психологии.

Если бы Рубакин не написал ничего, кроме трехтом­ного сочинения «Среди книг», то и тогда заслуга его бы­ла бы значительной. Подобного издания не было.

«Издание этой книги представляет собой,— пишет Рубакин,— опыт обзора лучших русских книг в связи с историей научно-философских и литературно-общест­венных идей,— опыт, далеко не совершенный во многих отношениях, но во всяком случае — первый такой опыт, и не только в России!»

Вышедшие в свет три тома «Среди книг» являются не только справочным пособием для самообразования, как назвал их Рубакин, они преследуют цели значитель­но более широкие, направленные к «распространению знаний, понимания, доброго и светлого настроения и творчества в возможно широких кругах населения».

Во введении к 1-му тому «Среди книг» определены задачи сочинения Рубакина. Они состоят в том, чтобы помочь читателям ознакомиться с русскими книжными богатствами, с их распределением по разным отраслям знаний, по странам, по эпохам, по национальностям, их создавшим, по историческим периодам; помочь идейной оценке этих богатств; познакомить с наиболее выдающи­мися произведениями, авторами, их теориями и, наконец, познакомить читателя с распределением всех этих книж­ных богатств по основным группам читателей в зависи­мости от трудности изложения.

В трех томах «Среди книг» помещены списки 16 228 книг, не считая сведений о книгах, помещенных в обзо­рах. Указаны книги по литературе, искусству, театру, живописи, музыке, критике, публицистике, истории лите­ратуры, этике, истории, народному образованию, поли­тике, экономике, социологии, статистике, географии, эт­нографии, антропологии и по многим другим разделам знаний. Темы каждого из разделов берутся в аспекте вре­мени, территории, общественных условий. Приводимые книги группируются по форме их изложения: обзоры, монографии и т. д.

Высокий научный уровень работы Рубакина объясня­ется главным образом его умением привлечь в качестве авторов виднейших научных авторитетов в той или иной отрасли науки — мы уже знаем, что для написания статьи о большевизме Рубакин обратился к Ленину.

Когда второй том «Среди книг» вышел в свет вторым изданием, Ленин в апреле 1914 года выступил в журна­ле «Просвещение» с рецензией.

Ленин писал: «Автором и его многочисленными со­трудниками, названными в предисловии, затрачен гро­мадный труд и начато чрезвычайно ценное предприятие, которому от души надо пожелать расти и развиваться вширь и вглубь».

Видя недостатки книги, Ленин тем не менее отдает должное «громадному», «ценному» труду Рубакина.

В библиографическом списке литературы, составлен­ном Лениным к статье «Карл Маркс», указана книга Ру­бакина.

*

Что отличает все работы Рубакина? Что объединя­ет их?;

Актуальность.

В Рубакине сильно чувство гражданского долга. Он не безучастен. Он не может не откликаться на острые вопросы жизни, не может пройти мимо них.

В связи с этим родился известный труд Рубакина «Россия в цифрах» (1912). Не будучи экономистом по образованию, Рубакин выполнил значительную научную работу по экономическому исследованию России, исполь­зовав огромный материал.

Выход в свет этой книги можно сравнить со взрывом бомбы. Правящие круги Петербурга, помещики, фабри­канты, духовенство встретили написанное Рубакиным в штыки. Подобного обличительного документа еще не было. Сила воздействия его состоит в том, что весь фак­тический материал взят Рубакиным из официальных ис­точников. Обличали цифры.

Рубакин работал над книгой шесть лет. Им исполь­зованы, в частности, тысячи ответов читателей на его письма. «Тему книги,— пишет Рубакин,— мне подсказа­ла сама жизнь». И в подтверждение своей мысли он при­водит ряд писем читателей:

«Я должен, я хочу узнать ту страну, в которой я жи­ву… Я хочу знать ее возможно точнее и определеннее, главное же, такою, какова она действительно есть»,— пишет один из корреспондентов Рубакина.

«Я ничего не знаю, ничего не понимаю, а жить и по­нимать все-таки хочу, потому что больно уж тяжело си­деть в самой густой жиже здешней кромешной темноты. Надо в ней осмотреться бесстрастными глазами — на чьей же стороне истина?» — пишет Рубакину другой чи­татель.

Рубакин выполнил требование народа и показал, на «чьей стороне истина». Он в цифрах показал огромные доходы имущих классов и нищету крестьянства и проле­тариата, указал, в чьих руках сконцентрированы богат­ства страны, вскрыл связь сановного мира с крупным землевладением. Для большей ясности автор разъясня­ет: «Годовой доход жителя Европейской России в 1900 году равнялся всего лишь 63 рублям. Повторяем — не больше. Это выходит 15—18 копеек в день…»

Рубакин проявил недюжинные способности публи­циста. Ряд его статей становится предметом широкого обсуждения в петербургских общественных кругах.

В. И. Ленин в статье «Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905—1907 го­дов» указал, что цифры и факты, приведенные Рубакиным в его работе «Треповская партия в цифрах», послужили поводом для выступлений во IIГосударственной думе депутатов социал-демократов о связи правящей сановной бюрократии с крупным землевладением, о том, «как ве­лики имения высших чиновников на Руси».

Материалы, приводимые Рубакиным в его книге «Этюды о чистой публике», упоминаются В. И. Лениным в статье «Буржуазные дельцы-финансисты и политики».

Под псевдонимом «С. Некрасов» Рубакин написал книгу, «Какие порядки нужны народу и как их добиться», в которой со всей резкостью он ставит вопрос о необхо­димости свергнуть существующий несправедливый строй и указывает, что «только в борьбе, во имя грядущего царства правды и справедливости, трудящийся народ добьется победы».

*

Особое место занимает творчество Рубакина-беллетриста.

Его рассказы весьма ценили Горький и Ромен Роллан. В Швейцарии Ромен Роллан жил по соседству с Ру­бакиным, часто заезжавшим к нему в Вильнев. Долгие беседы с Рубакиным, как записал в своем дневнике Ро­мен Роллан, помогли ему постичь значение Октябрьской революции в России.

Книги Рубакина под общим названием «Искорки», вызвавшие одобрение Горького, представляют собой ед­кую сатиру на современное общество, являются острыми памфлетами.

В одном из рассказов, помещенных в сборнике «Ис­корки», Рубакин показывает распространенный тогда тип «размагниченного интеллигента», который является ярким прообразом будущих декадентов. Остро звучит в этом рассказе «Песенка размагниченного интелли­гента»:

Я каждый день обедаю,

Какой в том смысл — не ведаю!

Я каждый день читаю,

К чему — не понимаю!

Я также не могу понять,

Зачем хочу я ночью спать.

Я каждый день хожу, сижу

И цели в том не нахожу.

Я, право, сам не знаю,

Живу иль умираю?

Нередко Рубакину удается в своих рассказах и очер­ках увидеть далекое будущее. Разве не является вполне современным рассказ «Бомба профессора Штурмвельта», написанный в 1901 году.

«…Министр сидел в своем кабинете перед широким письменным столом, заваленным бумагами, курил сигару и пил утренний кофе. Его маленькая пухлая фигурка с отвисшим брюшком глубоко ушла в мягкое бархатное кресло, и на бархатном фоне вырисовывалась большая, наполовину лысая голова. Лицом министр походил на того старого кота, который, прищурив глаза, намерева­ется цапнуть докучного ребенка».

Министр нехотя принимает пришедшего к нему про­фессора Штурмвельта, который предлагает свое изобре­тение: бомбу, начиненную смертоносными бактериями. Первое чувство, появившееся у министра, это чувство омерзения. Он протянул руку к звонку, чтобы вызвать лакея и крикнуть ему:

— Прогоните этого негодяя!..

Но очень скоро «перед глазами откуда-то разверну­лась знакомая панорама — Европа, та самая Европа, на­селенная не людьми с мясом и нервами, а какими-то отвлеченными существами, красными, черными, синими, белыми, немыслящими, нечувствующими, которых можно собирать и разбирать, вооружать и разоружать, стучать лбом и гладить по головкам; Европа — символ, Европа— карта, Европа щетинистая, как еж, от стальных штыков, с ее оскаленными зубами и с недвусмысленными угроза­ми, облеченными в приторно-вежливый язык слизкой дипломатии.

И министр ответил профессору:

— Хорошо! Я доложу о вашем изобретении». Чем не портрет современного агрессора?

Многие рассказы Рубакина выдержали испытания временем.

Они были переизданы спустя много лет после его смерти.

Наследие Рубакина огромно. Оно требует глубокого изучения.

*

Незадолго до смерти Рубакин составил некую итого­вую статистическую табличку, отразившую в цифрах его жизнь:

«Прочитано 250 тысяч книг. Создано 49 научных про­изведений. Написано и издано 280 научно-популярных книг. Общий тираж изданий — 20 миллионов экземпля­ров. Написано и разослано 15 тысяч программ по само­образованию. Собрано 230 тысяч книг».

Итог поистине огромный. Его так оценил Горький в своем письме Рубакину 15 октября 1922 года:

«Когда-нибудь разумные люди сумеют оценить Вашу настойчивую огромную работу истинного демократа. Много сделано Вами для одухотворения массы народ­ной — я знаю это очень хорошо».

В первую годовщину Октябрьской революции Руба­кин пишет Горькому из Швейцарии:

«Сердцем я всегда у вас, с вами, хотя работаю за ты­сячи верст от вас — и не по моей вине, но всегда и преж­де всего для России… Услышьте же мой далекий крик: да здравствует первая на земном шаре, до сих пор еще невиданная великая федерация социалистических рес­публик!»

Николай Александрович Рубакин умер в 1946 году. Урна с его прахом погребена в Москве на Новодевичьем кладбище. Памятник Рубакину выполнен в виде книги— символа его жизни.

Книге он и отдал свою жизнь.

Из книги Н.Яновского-Максимова «Сердцу дорогие приметы» (М., «Просвещение», 1972 г.)