Жизненный путь без зигзагов

Предлагаем вниманию наших читателей ещё один очерк из книги Н.Яновского-Максимова «Сердцу дорогие приметы», посвящённый человеку, который писал в своей автобиографии: «Я решил свою жизнь посвятить борьбе за человека, против гнуснейшего вида неравенства — неравенства об­разования».

Город Краков. Тысяча девятьсот двенадцатый год. Сюда приехали Ленин с Крупской, чтобы быть ближе к России. На родине подъем рабочего движения. …В комнату быстро вошел Владимир Ильич.

— Вот письмо от Рубакина,— сказал он сидящей за письменным столом Надежде Константиновне Крупской и протянул письмо.— Просит написать о сути больше­визма. Архидипломатично!

Крупская прочитала письмо Рубакина, в котором он пишет, что создает трехтомное сочинение под названием «Среди книг». «Это обзор лучших русских книг,— писал Рубакин,— в связи с историей научно-философских и ли­тературно-общественных идей. Опыт первый не только для России, но и для других стран».

— Ты напишешь? — спросила Крупская.

— Непременно. Но он, изволите ли видеть, хочет, что­бы вся суть большевизма поместилась на одной странич­ке почтовой бумаги…

— А это возможно?

— Осуществимо. Напишу короткое «экспозе» и по­шлю ему.

Спустя две недели, 25 января 1913 года, Ленин от­правил статью с письмом Н. А. Рубакину в Кларан (Швейцария):

«25/1 1913.

Уважаемый товарищ!

Исполняя Вашу просьбу, посылаю Вам «экспозе» та­кое короткое, какое только мог. Если бы Вы не добави­ли, что «история полемики» в Вашей книге не исключе­на, то изложение большевизма было бы совсем невоз­можно.

Кроме того, сомнения вызвала во мне Ваша фраза: «Постараюсь в Вашей характеристике не делать никаких изменений». Я должен поставить условием печатания от­сутствие каких бы то ни было изменений (о чисто цен­зурных можно бы, конечно, списаться особо).

Не подойдет — верните, пожалуйста, листок,

С товарищеским приветом Н. Ленин».

Рубакин предложил некоторые изменения. Ленин не согласился.

13 февраля 1913 года Ленин пишет ему об этом и от­вечает также на просьбу прислать книгу «За 12 лет»:

«Уважаемый товарищ! На Ваши изменения я согла­ситься не могу. Книга «За 12 лет» конфискована, и ее найти вряд ли возможно. Впрочем, я попытаюсь порас­спросить кое-где и в случае удачи пришлю Вам.

Н. К. просит передать Вам привет…

Уважающий Вас Ленин».

Статья Ленина о большевизме была помещена Рубакиным во втором томе «Среди книг» без изменений.

…Надежда Константиновна, оторвавшись от рукопи­си, которая лежала перед ней на столе, снова взялась за работу. Но через несколько минут отложила перо. Трудно было сосредоточиться — всплывали воспомина­ния…

И как всегда, в начале они были расплывчатые и про­носились быстро, меняя очертания, а потом стали выри­совываться люди, события, даже зазвучали голоса.

…Девяностые годы. Над снежными сугробами непро­езжих дорог карканье голодного воронья. На многоверст­ных трактах кандальный звон. В завьюженных деревнях посвист нагаек — выколачивают из крестьян подати и не­доимки.

Чудовищной пирамидой из городовых, исправников, жандармов, губернаторов, камергеров двора его величе­ства, увенчанной самим «помазанником божьим» — им­ператором всероссийским, легла на плечи народа само­державная власть.

Народ безмолвствовал? Нет. Мнима была тишина. Спустя много лет Блок писал:

Есть немота — то гул набата

Заставил заградить уста.

В Петербург приехал Ленин. И вот уже пошла по заводам и фабрикам первая листовка, написанная Лениным к бастующим рабочим фабрики Торнтона. Начина­ется забастовка 30 тысяч петербургских текстильщи­ков— «знаменитая промышленная война». Под

руководством Ленина создается «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Ширится революционная борьба рос­сийского пролетариата.

Все громче звучит призыв к свободе.

«Безумству храбрых поем мы песню!»

«Будет время — и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни, и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!»

Это Горький вышел из глубины народной и жжет сердца людей, прославляя свободного человека в «Песне о Соколе».

Но свободе народной нужны крылья для полета. Эти крылья — знания. Разгромленные царским правитель­ством воскресные и вечерние школы для рабочих вновь возрождаются. Это подлинные народные университеты, будущие центры революционной борьбы.

…Плывут, клубятся видения прошлых лет.

…Крупская—учительница Смоленской вечерней вос­кресной школы — пришла в читальню для рабочих на Шлиссельбургском тракте. Здесь она встретилась с Ли­дией Рубакиной, владевшей библиотекой на Большой Подъяческой.

1890 год. В весенний солнечный день Крупская, еще совсем молодая девушка, с косой, в закрытом темно-си­нем платье, пришла с подругой в библиотеку на Большой Подъяческой и познакомилась с сыном Лидии Рубаки­ной — Николаем Александровичем. Крупскую заинтере­совал доклад Рубакина о русской читающей публике; в докладе были приведены интересные данные о психо­логии читателей из рабочих. Это было ново, смело. За­вязалась беседа. Рубакин показал много ответов петер­бургских рабочих на подробную анкету, которую он раз­работал и разослал.

Крупская стала часто забегать в библиотеку за ма­териалами для занятий в воскресной школе и в кружках.

Е. Д. Стасова пишет в своих воспоминаниях: «Книги мы доставали в библиотеке матери Рубакина… Крупская брала там книги и возила за Нарвскую заставу».

…Бегут, теснятся мысли о минувших годах. Вспоми­нает Надежда Константиновна врезавшийся в память рассказ Рубакина о его знакомстве с Лениным.

Владимир Ильич приехал в Петербург в начале девя­ностых годов. С первых же дней окунулся в революцион­ную работу. Вскоре он пришел в библиотеку на Большой Подьяческой, потом стал ее частым посетителем. Здесь он пользовался данными, получаемыми Рубакиным по многочисленным анкетам и письмам рабочих.

Рассказывая о встречах с Лениным, поразившим его глубокой эрудицией, Рубакин подчеркивал какое-то осо­бенное отношение Ленина к книге. Оно проявлялось, ка­залось бы, в мелочах: возвращая взятые в библиотеке книги, Ленин нередко заботливо исправлял мелкие по­вреждения— то подклеит корешок, то обернет в облож­ку, тщательно им смастеренную. Видно было, что человек стремился всячески продлить жизнь книги. Ленин акку­ратно относился к срокам сдачи. Интересовался, как по­полняется фонд библиотеки. Радовался, когда появля­лась новая полезная литература.

В этих на первый взгляд мелких чертах была видна огромная, неуемная любовь Ленина к книге.

Крупская часто встречалась с Лениным на Большой Подьяческой, в библиотеке Рубакина.

…Тихо в комнате. Чуть скрипит стул, на котором си­дит за столом Владимир Ильич. Он читает присланную рукопись. Сколько восклицательных и вопросительных знаков, сколько черточек и значков лягут на поля руко­писи!

Надежда Константиновна взялась за прерванную ра­боту.

За окном начиналась оттепель. По стеклам окон по­текли большие набухшие капли. На полу заиграли сол­нечные зайчики.

Шел 1913 год. Канун первой мировой войны.

*

Кто он — Николай Александрович Рубакин?

Это о нем Ленин писал: «Ни одной солидной библио­теке без сочинения г-на Рубакина нельзя будет обой­тись».

В девяти своих работах Ленин ссылается на его труды.

Рубакин — выдающийся русский просветитель, та­лантливый писатель, общественный деятель, виднейший теоретик и практик библиотечного дела, создавший свою

теорию библиологической психологии, до конца своих дней отдавший все силы книге.

Рубакин — ученый мирового значения. Его книги бы­ли переведены на 28 языков. Их тиражи достигли 20 мил­лионов экземпляров. Книги Рубакина издавались в Пе­тербурге и Нью-Йорке, в Гомеле и Буэнос-Айресе, в Красноярске и Праге, в Харькове и в Париже. Во всем мире.

Редко можно встретить такой прямой, без зигзагов, жизненный путь. Человек — современник четырех войн и трех революций, находившийся не в стороне, а всегда в самом водовороте жизни, в центре столкновений идей и направлений, остался верен одной идее.

В 1915 году, прожив уже более полувека, Рубакин писал в своей автобиографии:

«Я решил свою жизнь посвятить борьбе за человека, против гнуснейшего вида неравенства — неравенства об­разования».

Знания народу! «Давать, давать, давать эти знания самым энергическим образом!» «Надо изучить книжные богатства, книжные сокровища человечества,— писал Рубакин,— чтобы с их помощью служить рвущейся к книге народной массе. Служить, не теряя ни дня, ни ча­са, кто где может и кто как может и кто на каком месте стоит».

Когда зародилась в нем эта неукротимая страсть? Где истоки?

(Продолжение следует)