Ю.Гагарин. «Незабываемое»

Этот рассказ Юрия Алексеевича Гагарина был опубликован в 1970 году в хрестоматии для школьников, которая называется «Книга юного атеиста» (издательство «Просвещение»). Источник опубликованных воспоминаний первого космонавта не указан. Наш эксперт по издательскому делу в советские времена подтвердил, что в процессе подготовки издания авторы могли обратиться к Юрию Алексеевичу с просьбой описать свои впечатления специально для этой книги.

Я хочу начать не с 14 апреля 1961 года, когда Москва, Красная пло­щадь встречали меня после космического полета, а со школьных лет.

 Жил и учился я в Гжатске, Смоленской области. Как и у всех маль­чишек, у меня была своя слабость. Одни ребята марками увлекаются, другие «фантики» собирают, третьи… Впрочем, каждый школьник что-нибудь собирает, чем-нибудь увлекается.

 Я питал особую любовь к столице, много читал о ней. Открытки давали возможность «бродить» по ее улицам, площадям, любоваться чу­десными памятниками архитектуры. Неизменно я «посещал» Красную площадь. Каждый уголок мне был тут знаком, близок и дорог. Мое мальчишеское воображение переносило меня к Мавзолею великого Ле­нина, к Кремлевской стене, где похоронены выдающиеся деятели Комму­нистической партии и Советского государства. Мысленно я стоял у Исто­рического музея, здания ГУМа, собора Василия Блаженного, Лобного места. Как хотелось все это увидеть наяву!

 После шести классов решил овладеть профессией, получить ремесло, а потом уже продолжать учиться дальше. На семейном совете решили, что я поеду в Москву, к дяде Савелию Ивановичу — брату отца.

 Встретили меня московские родственники очень тепло, сердечно. Двоюродные сестры, Тоня и Лида, стали показывать столицу. Прежде всего поехали на Красную площадь. Я хорошо знал ее по фотографиям, но то, что увидел, буквально потрясло меня. Позднее, занимаясь в Лю­берецком ремесленном училище, часто бывал в Москве и всякий раз норовил хотя бы несколько минут провести на Красной площади, по­смотреть, как меняется у Мавзолея почетный караул, пройти по брус­чатке, воображая себя участником военного парада, демонстрации тру­дящихся.

 Встретился с Красной площадью и тогда, когда прилетел с Севера, где служил летчиком-истребителем, для прохождения отборочной комис­сии в группу космонавтов.

 Незадолго до намеченного дня полета я побывал в Москве… Медлен­но шагал вдоль Кремлевских стен по набережной реки. Под бой куран­тов Спасской башни пересек Красную площадь. С рукой, подтянутой к козырьку, остановился у Мавзолея, посмотрел, как сменяется караул, и медленно побрел по Москве. Вокруг шумел охваченный предчувствием весны город. Навстречу и обгоняя меня шли люди. Никому не было до меня дела, и никто не знал, что готовится грандиозное событие, подоб­ного которому еще не знала история. «Как обрадуется наш народ, когда все это совершится!» — подумал я. В эту же ночь мы улетели на космо­дром.

 И вот свершилось. 12 апреля космический корабль «Восток» доставил меня в просторы Вселенной. С душевным трепетом всматривался я в окружающий мир, стараясь все понять, разглядеть и осмыслить. Я ста­рался представить себе людей, причастных к строительству корабля, и перед моим взором, как на демонстрации на Красной площади, про­ходили ряды тружеников . . .

 Позднее мне рассказывали, что, как только по радио передали сооб­щение ТАСС «О первом в мире полете человека в космическое простран­ство», на Красной площади собрались тысячи людей. Особенно много было молодежи, которая тут же писала лозунги, плакаты, транспаран­ты. На кумачовых полотнищах советские люди начертали здравицы в честь нашей родной Коммунистической партии, народа — строи­теля коммунизма, отечественной науки, одержавшей историческую победу.

 Часто, особенно за рубежом, меня спрашивают, волновался ли я перед стартом в космос. Отвечаю откровенно: нет! А вот волновался, и здорово, когда 14 апреля на самолете ИЛ-18 подлетал к Москве. Меня предупредили, что на Внуковском аэродроме меня будут встречать руководители партии и правительства. Я увижу мать, отца, жену, друзей-космонавтов. Вот и Москва!

 На улицах настоящие людские реки. Колонны с флагами, транспарантами движутся к Кремлю, к Красной площади.

 Открытая машина, увитая гирляндами цветов, проделав путь из Вну­кова по ликующей Москве, въехала в Кремль. Впереди встреча с Крас­ной площадью!

 Наверное, ни один человек в мире не переживал того, что довелось в этот праздничный день пережить мне. И вот она, наша Красная пло­щадь, на которой совсем недавно, собираясь в полет, я стоял перед Мав­золеем. От края до края ее заполнили трудящиеся столицы.

 Оглядываю площадь. Как она сегодня красива, нарядна!..

 Митинг открыт.

 Мне предоставляется слово. От волнения перехватило дыхание. Шут­ка ли сказать: все, что происходило на Красной площади, слушала не только наша страна …

 Несколько минут мне не удавалось начать говорить. Гремели бурные аплодисменты. Крики «ура», здравицы в честь ленинской партии, совет­ского народа — строителя коммунистического общества сливались в мощный хор.

 Три часа шумно текла человеческая река через Красную площадь. Перед моими глазами проходили близкие, родные лица москвичей. Как мне хотелось обнять каждого, пожать руку, поблагодарить за встречу, потрясшую меня до глубины души.

 Много было лозунгов, плакатов. Некоторые из них написаны даже чернилами на простой бумаге. Запомнились два шуточных плаката. На одном большими буквами выведено: «Все в космос!». На другом, кото­рый держал ладно сложенный паренек, — «Чур, я второй!». Молодежь давала заявку на новые полеты к звездам!

 В колонне демонстрантов прошли мимо Мавзолея мои друзья-космо­навты. Они кричали, аплодировали, махали мне руками.

 Невдомек было пареньку с плакатом «Чур, я второй!», что в одно время с ним на Красной площади шел мой дублер Герман Титов, кото­рый по всем статьям должен был быть Космонавтом-Два. Так потом и произошло.

 После праздничной встречи мне захотелось посетить Мавзолей В. И. Ленина. Когда спускался по мраморным ступеням, то чувствовал, как бьется мое сердце…Мы молча стояли, всматриваясь в дорогие черты великого человека — основателя Коммунистической партии и Со­ветского государства.

Затем мы прошли вдоль аллей островерхих серебристых елей, словно часовые замерших у высокой зубчатой стены.

 Я уходил с Красной площади счастливый, взволнованный, чтобы встретиться с ней еще не раз, вновь и вновь испытать непередаваемое чувство благоговения и радости.

Ю. Гагарин