Разговор субъективного идеалиста с Богом

Фельетон

Субъективный идеалист – совершенно необыкновенная личность в нашем обществе. Он любит философствовать, анализировать свои мысли и синтезировать чужие. Он творит не только себя, но и всех и всё вокруг, создавая свой собственный мир, в котором чувствует себя полноправным хозяином. Это самая свободная личность нашего социума, потому что сама свобода находится в подчинении у его воли.

Он настолько свободен, что отрицая Бога легко получает божественное благословение.

Разговор субъективного идеалиста с Богом

СИ: Ну привет, Господь.

Б: Ух ты, смелый какой! Присаживайся, поговорим… Что же, не веруешь в меня?

СИ: Нет.

Б: И почему?

СИ: Семья такая была – советская.

Б: В церковь не ходили? Кресты не носили?

СИ: Иконам не кланялись.

Б: А что делали?

СИ: Да что…- жили, работали, учились.

Б: А на кого уповали?

СИ: На партию… Ну я на родителей, на отца. Он для меня и царь, и бог был. Уважаемый человек, учёный.

Б: Значит, чтишь отца своего?

СИ: А как же! Это ж культура наша. Не убий, не укради…

Б: Кто сказал?

СИ: Так кто… Говорю – культура наша.

Б: Не убиваешь?

СИ: Не…

Б: Не крадёшь?

СИ: Не…

Б: А почему?

СИ: Априори.

Б: А соблазн? Или нет такого греха на тебе?

СИ: Против соблазна стыд у меня есть.

Б: И чего он делает?

СИ: Тошнить начинает.

Б: Кого?!

СИ: Душу.

Б: Красивая фраза. Объяснить можешь?

СИ: А что тут объяснять? Есть выбор: украсть – не украсть, убить – не убить. Априори не украсть и не убить, а соблазн в другую сторону тянет. И тогда душу начинает выворачивать. Всё – нравственный выбор сделан. Элементарно.

Б: Отчего душу твою выворачивает?

СИ: Не знаю. Рефлекс.

Б: Вот видишь ты, другой крадёт, убивает. Тошнит твою душу?

СИ: Не с чего. Каждый сам стоит перед выбором. Нравственность внутри.

Б: Что же снаружи тебя?

СИ: Снаружи культура.

Б: И всё?

СИ: Это социум мой.

Б: Вижу, внутри у тебя порядок. А то, что снаружи, не мешает тебе?

СИ: Что ты, Господь! Я ж человек – по образу и подобию твоему создан. Тебе разве мешает?

Б: Мне не мешает. Но я сам это создал.

СИ: И я сам свой социум создаю.

Б: Зачем?

СИ: Чтоб к природе приспосабливаться.

Б: И как? Успешно?

СИ: Вполне. В меру дозволенного.

Б: В какую меру? И кто дозволил тебе её?

СИ: Мера та неведома, но она есть. А кто дозволил – мне без разницы. Что смотришь? Хочешь сказать, что ты? Да хоть и ты – мне без разницы. Куда не дозволено, туда я и не лезу. Есть мой мир, а что за его пределами, меня не интересует.

Б: Ну правильно. Ты хоть и по образу, подобию моему, но со мной равняться не стоит. Разум тебе мой не одолеть.

СИ: Я и не стремлюсь. Я свой разум строю.

Б: Ишь ты! И что это?

СИ: Логика.

Б: Как же ты её строишь?

СИ: А так, чтоб удобнее приспосабливаться было. Как удобнее, такая и логика.

Б: Ловко!

СИ: Да элементарно. Вот передо мной две дороги. Одна широкая, ровная, ухоженная, автобан короче. Плати и езжай свободно и спокойно. А другая вся раздолбанная, узкая, пробки через километр, но бесплатная. Логичнее выбрать ту дорогу, которая лучше – это удобнее.

Б: А если нет у тебя денег заплатить?

СИ: Это нелогично.

Б: И куда ты едешь по этой своей дороге?

СИ: А мне без разницы. Лишь бы стабильно всё было. Тогда думается лучше.

Б: О чём думаешь? О душе?

СИ: Ну что для тебя душа, то для меня разум. Думаю, как выстроить его, чтобы и тебе лишних хлопот не доставлять, и мне лучше было.

Б: Ну это ты прав – мне без хлопот, когда тебе лучше. Но знаешь ли ты, что тебе лучше?

СИ: Мне лучше тебе хлопот не доставлять.

Б: Вот такая логика мне нравится. Я ж сказал: плодитесь и размножайтесь, на то и свобода вам дана.

СИ: Так и делаем. Плодимся и размножаемся вглубь.

Б: Это как?

СИ: Плодим и размножаем разнообразие.

Б: Логично: Каин, Авель, Сиф.

СИ: Бери выше: Кант, Мах, Рассел, Витгенштейн, Поппер…

Б: Достаточно. Садись, «пять».

СИ: Я ещё могу.

Б: Знаю, что можешь, вижу, списком владеешь. Главное – не выходить за рамки дозволенного, плодить и размножать разнообразие в одной плоскости. Только так ты удержишь в прочности то, что строишь и создаёшь.

СИ: Конечно. Разнообразие плодится горизонтально, а вертикальный образ один – пирамида такая: наверху элита.

Б: Верно. Наверху то, что управляет. И это по моему подобию. Я наверху, сверху и управляю.

СИ: Наверху у нас и элита, и правитель, и разум.

Б: Это ж святая троица у тебя получается: Отец, Сын и Святой Дух.

СИ: Ну подобие такое…, да. Единство, которое творит наш социум, промышляет о нём, наставляет его. Пирамида трансформируется, но образ всегда одни.

Б: Что же ты делаешь, чтобы сохранять этот образ?

СИ: Конструирую рекурсию в конвенционализме, верифицирую парадигму.

Б: Что-то мудрёно очень.

СИ: Не мудрёней, чем в Библии. Мудрость – удел избранных. Остальные работают. Они свободны внутри, но должны подчиняться этой мудрости.

Б: Свободно подчиняться! Как правильно! Ведь это значит — осмысленно, осознавая свою нишу, свой долг, свою ответственность, доверяя мудрости и её носителям.

СИ: Такое понимание свободы, как ты знаешь, не всем дано, и разуму они не желают подчиняться – ни нашему, ни твоему.

Б: Да разве можно не подчиниться тому, что выше и сильнее тебя? Моему в конце концов все подчиняются.

СИ: Нашему тоже подчинятся. А которые не подчинится, те вымрут. Это залог стабильности нашей пирамиды, а она к стабильности стремится. Это стремление обеспечивают и поддерживают лучшие и умнейшие люди нашего социума, приближенные к самому процессу строительства нашего разума.

Б: Кто же они? Короли? Президенты?

СИ: Нет, эти поставлены, чтобы форму охранять. Лучшие и умнейшие люди нашего социума это философы науки. Они строят разум, который возьмёт под свой контроль и руководство весь социум, чтобы пирамида изменяясь сохранялась.

Б: Думаете, к Суду моему подготовиться?

СИ: Думаем, как выжить. Это единственная задача нашего социума.

Б: Ну если разум у вас толковый выйдет, я препятствовать не стану. Только моего не рушьте ничего. Приспосабливаться – приспосабливайтесь. Так все твари земные делают…
Хорошо поговорили… Может, поверишь в меня?

СИ: А зачем? Мне не надо. Я в твои дела не лезу, ты мне тоже не мешаешь.

Б: Может, хочешь чего попросить у меня?

СИ: Мне всё социум даёт.

Б: А чего другим не даёт? Замучили меня мольбами своими.

СИ: Это их проблемы. У нас с социумом взаимовыгодный обмен – я ему даю по своим потребностям, а он мои потребности удовлетворяет.

Б: От каждого по его потребностям… А каждому тогда что?

СИ: Каждому потребности по его способностям.

Б: Каждому способностей по его силе…

СИ: Это твоя забота.

Б: Значит, признаёшь, что я в начале всего стою?

СИ: Меня не интересует, что в начале стоит. Меня интересует, как я думаю, и что из этого выходит.

Б: Выходит то, что я менеджером тебя назначаю. Давай достраивай свою логику и будешь у меня топ-менеджером. А то эти – по церквам – уже столько голов упустили! Мне уж скоро и расположиться вольготно негде будет. Чтобы сохранять, менять же надо.

СИ: Да, мы хотим на место религии философию науки поставить. Наука у нас в социуме уже уважаема, ей доверяют. Вот критерии научности окончательно утвердим и списком этим любого скептика за пояс заткнём. Пусть попробуют выступить против науки наук – самой философии науки. Потом технологии подключим, и голов у нас только прибавится.

Б: Добро.

СИ: Ладно, пойду. У меня через 15 минут занятие по НЛП начинается. Я ведь тут с тобой новое упражнение отрабатывал.

Б: Это что такое – НЛП?

CИ: Нейролингвистическое программирование.

Б: Это…

СИ: Да, да – это всё в нашу копилочку философско-научную. Не переживай, что я в тебя не верю – я действую!

Б: Действуй, сын мой.