«А который поп или дьякон чтет, а не застегает всех застежек, буди проклят»

19 апреля 1563 г.  Иван Фёдоров приступил к изготовлению первой на Руси печатной книги.

«А который поп или дьякон чтет, а не застегает всех застежек, буди проклят». Эта наивная приписка в конце старинной книги говорит о том, как любили и берегли книгу русские люди. Да и как было не беречь, когда каждую книгу писали и переписывали от руки. Какой-нибудь грамотей в тиши монастырской кельи старательно срисовывал букву за буквой на заранее разлинованный пергамент. Сколько так можно было успеть написать? Два-три листка в день, а на целую книгу уходило дней двести, больше полугода!

Медленно писались книги, и было их мало. А сколько ошибок допускалось при переписке! Ведь не всегда этим занимались достаточно грамотные люди. Бывало и так, что устанет переписчик, ослабит внимание или не так поймет смысл переписываемого — вот и исказит текст. А поскольку книги большей частью были духовного содержания, то разночтения в них вели к различным толкованиям церковных текстов и давали пищу для бесконечных распрей и еретических споров. Дело дошло до того, что на Стоглавом соборе в 1551 г. постановили запретить продавать книги, содержащие ошибки, «и те книги имать даром, без всякого зазору».

Пятьсот лет пользовалась Русь рукописными книгами, но дальше так продолжаться не могло. В середине XVI в. с падением Казанского ханства завершилось политическое объединение русского государства. В новых землях надо было укрепить авторитет центральной самодержавной власти.

Спешно строились церкви, где богослужение должно было вестись по московским книгам. А книг не было, вернее, их было так мало, что Иван IV приказал скупать, где только можно, и срочно исправлять в них ошибки.

Кроме того, на смену дряхлому боярству поднимался молодой класс служилых дворян, крепло и набиралось сил купечество. Они тоже тянулись к просвещению и хотели учить своих детей грамоте.

Россия середины XVI века переживала общий подъем культуры: развивалась публицистика, светская и духовная, появились Домострой, Четьи-Минеи, Стоглав и др. Нужны были книги, много книг. Книгопечатание настойчиво стучалось в русские двери, тем более что Запад уже сто лет знал его. К лицу ли было отставать могущественной Москве? Иван IV «повеле устроит и дом от своея царския казны, идеже печатному делу строитися…» Место для государева печатного двора выбрали бойкое, близ Кремля и торговых рядов.

Новое дело было поручено московскому дьяку Ивану Федорову, образованному для своего времени человеку с золотыми руками умельца. Гравер, литейщик, столяр, наборщик, печатник и переплетчик — вот кем был Федоров в типографии. Со своим помощников Петром Мстиславцем приступил он 19 апреля 1563 г. к созданию первой печатной книги с «выходным листом», на котором было указано, кем и когда она издана. 1 марта 1564 г. книга эта — Апостол — вышла в свет. На ее 267 листах красивым четким шрифтом в две колонки был отпечатан грамотный, отредактированный самим Федоровым текст Апостола. Изящные цветные заставки, концовки и инициалы украшали книгу, и ни один рисунок не повторился дважды. Первенец русского книгопечатания сохранился до наших дней, и за 450 лет краски его даже не потускнели.

А создатель Апостола Иван Федоров, затравленный реакционным духовенством, был вынужден оставить типографию и уехать в Литву, а затем во Львов. «Друкарь книг, пред тем невиданных», умер в нищете и одиночестве. Но дело, начатое им в Москве, не заглохло. Книгопечатание продолжало расти и развиваться, и уже не было пути назад, к старым дедовским рукописным книгам.