Обуховская оборона. «Пусть все рабочие чтят память их…»

В июне 1901 г. в газете «Искра» В. И. Ленин писал: «Товарищи! Постарайтесь собрать имена всех убитых и раненых 7го мая (20го мая по нов.с. – прим ред.). Пусть все рабочие столицы чтят память их и готовятся к новой решительной борьбе с полицейским правительством за народную свободу!». Речь шла о событиях на казенном Обуховском сталелитейном заводе, расположенном под Петербургом, в селе Александровском, речь шла о мужественной и трагической Обуховской обороне.

В дни промышленного кризиса замученные сверхурочными работами, снижением тарифных расценок, издевательствами мастеров и начальства обуховцы вступили в вооруженный конфликт с представителями царских властей: они создали баррикады, вели бои на улицах с присланной для усмирения полицией, конными жандармами, солдатами и, за неимением другого оружия, противопоставили царским сатрапам булыжник.

Поводом к выступлению послужили увольнения рабочих, принявших участие в праздновании Первого мая; причиной была вся жизнь.

«В небольших комнатах помещались 3—4 семейства. Люди жили, как животные. Жилищная обстановка их состояла из самодельной кровати, пары досок на подставках, табурета и одного стола…» — рассказывает участник событий.

Руководил выступлением петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса».

Эпопея борьбы продолжалась два месяца и пережила разные этапы. 14 ультимативных требований передали обуховцы начальнику завода некоему генерал- майору Власьеву, и среди них требования, которые были отклонены сразу: узаконение первомайского праздника, 8-часовой рабочий день, повышение зарплаты, освобождение арестованных. В остальном администрация завода, ошеломленная решимостью рабочих, пошла на некоторые уступки, но в дальнейшем стала от них отказываться. Одновременно охранка постаралась вырвать из рядов обуховцев вожаков движения, обезглавить пролетариев завода, а арестованных жестоко покарать.

Когда 30 октября (12 ноября) 1901 г. в зале судебных заседаний С.-Петербургской судебной палаты при закрытых дверях был объявлен приговор 37 участникам Обуховской обороны, Ленин откликнулся на это страстной статьей в «Искре»:
«Для суда выхватили тех, в ком подозревали политических врагов. Сыскная полиция представила списки.

А полицейские, разумеется, «удостоверили», что эти лица были в толпе и бросали камни и выделялись среди других… И нам пора позаботиться о том, чтобы каждый такой процесс был превращаем в политический процесс самими обвиняемыми, чтобы правительство не смело свою политическую месть прикрывать комедией уголовщины!»

Владимир Ильич упомянул имя участницы событий — Марфы Яковлевой. Восемнадцатилетняя девушка, сражавшаяся на баррикадах, слушательница вечерних рабочих курсов, она заявила на следствии и суде, что действовала сознательно и из сочувствия к рабочим. Даже в зале закрытого суда ее смелое выступление прозвучало как политическая декларация. Она была подвергнута трехлетнему тюремному заключению, а имя этой юной работницы вписано в героическую летопись революционной борьбы.

Делая глубокие теоретические выводы из факта Обуховской обороны, В. И. Ленин расценивал ее как начало нового этапа борьбы российских пролетариев. Ленин считал, что события на Обуховском сталелитейном заводе показали, что «…уличная борьба возможна, безнадежно не положение борцов, а положение правительства, если ему придется иметь дело с населением не одного только завода».

Ленинское предвидение блестяще оправдалось. Расправа с обуховцами вызвала отклик петербургского пролетариата: поднялись рабочие Семянниковского, Александровского и других заводов столицы, а спустя 16 лет — вся Россия.

ВОССТАНИЕ

Мы воздвигали пирамиды,
Мы создавали города…
Вы наши слезы и обиды
Не замечали никогда.

Лишенные свободы, знанья —
Мы были вечные творцы,
И мы — основа мирозданья,
И наши — храмы и дворцы.

Вы роскошь всю купили кровью
Рабов, измученных трудом.
Служивших высшему сословью.
Века стонавших под ярмом…

Вы радость пили полной чашей,
Все, чем богата красота,—
Вино, цветы — все это нашей
Добыто каторгой труда.

Мы бриллианты вам гранили,
Мы лили бронзу и металл,
В земные недра уходили,
Туда, где сумрак темный ждал…

Вы жгли себя в угаре пьяном,
Но вихрь могучий налетел
И гибель, смерть принес тиранам:
Настал безумию предел.

Мы, как стихия, грозно встали
Из царства хаоса и тьмы…
Не даром мы века страдали
Под гнетом пыток и тюрьмы.

Довольно слез и унижений,
Нет больше рабства и цепей,
Свободны будут поколенья,
От тирании палачей…

И кто бы, кто с лицом умильным
Вернуть вам силу власти мог —
Затем, чтоб червем быть могильным
И ползать им у ваших ног!

О, нет! Мы долго не забудем
Века бесправья и тоски.
Мы вас к покорности принудим,
Возьмем в железные тиски.

Еще в борьбе промчатся годы,
Но мы сильны, мы победим!
От царства солнечной свободы —
Ключ золотой не отдадим!

Павел Apский (1918)