Главный маршал авиации Голованов

Любимое либерастическое  пятно дегтя на образ Сталина – обвинить его в маниакальной подозрительности и мстительности. Но отношения вождя с наиболее близкими и талантливыми людьми, окружавшими его, доказывают совсем другую психологическую основу. Если вождь убеждался в честности и искренности соратника, то уже никакие наветы и доносы не могли поколебать его доверия. Интуиция Сталина часто подкреплялась совсем не логикой и фактами, а чисто духовно, на подсознательном уровне.

Прекрасная книга о совместной работе Голованова, Командующего авиацией дальнего действия (АДД) во время войны, и Сталина, «Дальняя бомбардировочная», вышла уже после ухода Голованова из жизни, когда маршал был в опале. Он, как и Рокоссовский, отказался чернить Вождя, после его смерти. Жил на небольшую пенсию. С пятью детьми жил на даче, сажал картошку, пахал на приобретенной лошади, жена доила корову. И презирал новую знать.

Как же Сталин выбрал Голованова? Так же как и других, по умению браться за дело и добиваться успеха. Голованов до войны был шеф-пилотом Аэрофлота, летал преимущественно на Севере в тяжелых метеоусловиях. И освоил радионавигацию. Во время финской войны летал над Хельсинки при полном отсутствии видимости, сбрасывал листовки.

В разговоре с известным летчиком дважды Героем Советского Союза Я. Смушкевичем, бывшем уже в опале из-за осуждения договора с Гитлером, Голованов поделился с ним беспокойством об умении летчиков летать вслепую, что приводит к потерям и снижает эффективность. Смушкевич посоветовал Голованову срочно написать письмо Сталину и предложить решение. Сам Голованов, как он признается в своей книге, не был в восторге от Сталина. Но письмо той же ночью написал. На следующий день его вызвали к Сталину, и тот внимательно его выслушал и затем спросил:

— Вы беретесь исправить положение с радионавигацией?

– Да, товарищ Сталин.

Голованов был назначен командиром бомбардировочного полка, присвоено звание подполковник, сохранена высокая зарплата полярного летчика (в полтора раза выше зарплаты командира полка).

Один самолет в полку был переоборудован под рабочие места штурманов с радиокомпасами. Все штурманы полка в течение нескольких дней освоили слепые полеты и радионавигацию. Резко возросла эффективность полка и снизилась аварийность.

Голованов получил в подчинение дивизию, переучил всех штурманов. В 1943 году он стал Командующим АДД, маршалом авиации и затем Главным маршалом авиации.  АДД подчиняясь непосредственно Ставке. Сталин был доволен результатами боевой деятельности АДД. У него с Головановым установились теплые, доверительные отношения. Сталин обращался к Голованову по имени и отчеству. Такой чести удостаивались лишь три маршала: Шапошников, Рокоссовский и Голованов.

Сталин первым поздравил Голованова с рождением дочери, приняв от вошедшего маршала фуражку. Он и раньше так гостеприимно помогал ему раздеться.

Однажды Сталину доложили, что знаменитая летчица Герой Советского Союза полковник Гризодубова, командир полка АДД, написала жалобу на Голованова, обвиняя его в предвзятом отношении к ней, и, хотя она выполнила более 400 боевых вылетов за два года, ее не наградили.

Казалось бы, жалоба обоснованна и члены Политбюро были согласны присвоить Гризодубовой генеральское звание и полку гвардейское знамя. Сталин вызвал Голованова на заседание Политбюро и попросил подписать представление на звание Гризодубовой. Но Голованов огласил  мнение всех начальников Гризодубовой, о плохой дисциплине в полку, о самовольных отлучках командира полка в Москву и высокой аварийности, о нарушении субординации при подаче жалобы через головы непосредственных начальников. Поэтому ее и не награждали. И отказался подписать представление. Комиссия признала доводы Голованова убедительными, и осудила жалобу. Гризодубова была отстранена от командования полком.

В одну из встреч со Сталиным Голованов прямо спросил:

— Товарищ Сталин, за что сидит Туполев?..

Вопрос был неожиданным.

Воцарилось довольно длительное молчание. Сталин, видимо, размышлял.

— Говорят, что он не то английский, не то американский шпион… — Тон ответа был необычен, не было в нем ни твердости, ни уверенности.

— Неужели вы этому верите, товарищ Сталин?! — вырвалось у меня.

— А ты веришь?! — переходя на «ты» и приблизившись ко мне вплотную, спросил он.

— Нет, не верю, — решительно ответил я.

— И я не верю! — вдруг ответил Сталин.

Такого ответа я не ожидал и стоял в глубочайшем изумлении.

Туполев был освобожден. В дальнейшем на подобные вопросы Сталин отвечал:

— Вы опять о своем. Кто-то сажает, а Сталин должен выпускать.

В статье использованы материалы из книги «Дальняя бомбардировачная» и из статьи С. Экштут